Грот Л.П. Мифология норманизма

Выходные данные отсутствуют (Интерет-публикация на ресурсе переформат.ру).Мысль о том, что «отечество наше одолжено» буквально всем пришельцам со Скандинавского полуострова, крепко сидит и в современной науке. Так, мы можем найти в качестве внешнего фактора, благоустроившего русскую историю, «военные отряды скандинавов» или «дружинную среду», «викингские отряды» или даже просто «фон скандинавского присутствия» у Е.А. Мельниковой; «дружины скандинавов» у В.Я. Петрухина; «норманнских дружинников» или «движение викингов» на север Восточно-европейской равнины у А.А. Горского; «экспансию викингов» и «норманнские каганаты-княжества», усеявшие всю Восточную Европу, у Р.Г. Скрынникова.
У Л.С. Клейна имеются и «воинские и торговые путешествия викингов в Киевскую Русь», и «экспансия на восток», и «миграция норманнов в Восточную Европу», а также – «популяция норманнов, распространившаяся по восточнославянским землям».
Картина хорошо известная в отечественной истории, поскольку она переходит из работы в работу у многих поколений историков, филологов, археологов на протяжении более двух столетий. Только относительно нашего времени могу отослать к работам А.А. Горского, Л.С. Клейна, Т.Н. Джаксон, Н.Ф. Котляра, М.Б. Свердлова, Е.А. Мельниковой, В.Я. Петрухина, В.В. Пузанова, Р.Г. Скрынникова и др
При этом многочисленная армия приврженцев подобных взлядов на историю Древнерусского государства, показывает крайне поверхностные знания истории собствено скандинавских стран. вследствие чего им трудно соотнести собственные представления с исторческими реалиями средневековой Швеции (с выходцами из которой - по мнению отечественных норманистов - было связано создание Древнерусской государственности). В отличие от адептов так называемой "норманской теории", историк Лидия Павловна Грот, с начала 90-х годов (т.е. треть столетия) проживащая в Швеции, хорошо знакома с исследованиями современных шведских историков, археологов и лингвистов.Так, например, исследование шведскими учёными социо- и политогенеза в истории Швеции на новой теоретической основе, в русле преодоления давней традиции мифологизировать и архаизировать шведскую историю, привело к понимаю того, что путь движения к шведской государственности был растянут во времени, а его формы не выходили за пределы догосударственных образований как в течение всего вендельско-викингского периода, так и столетие после него. Замедленный характер шведской социополитической эволюции определялся, в значительной степени, спецификой демографического развития и слабым влиянием такого фактора как средовая ограниченность. Действительно, исследания шведской демографии I тыс. н. э. показывают, что материальные и человеческие ресурсы Шеции IX столетия не соответсвуют той роли, которую им на протяжении 300 лет приписывают отечественные норманисты. а прежде всего следовало бы задуматься над тем, что населения Швеции вплоть до XIII в. не хватало для объединения его в раннее государство, поскольку «просторы» Швеции были для него великоваты. Как же его могло хватить для завершения политогенеза на необъятных в сравнении со Швецией того времени просторах Восточной Европы?